Рагнар Квам: «Биография требует много времени и терпения»

Текст: Анна Груздева
Переводчик: Ольга Дробот
Фотографии: Лена Франц и из архива музея «Кон-Тики» в Осло.

Одним из зарубежных гостей Красноярской ярмарки книжной культуры, которую уже восьмой год организует Фонд Михаила Прохорова, стал историк, писатель и журналист Рагнар Квам из Норвегии. Он потратил два года, чтобы написать трёхтомную биографию одного из самых известных путешественников в мире — норвежца Туре Хейердала, исследователя-антрополога, со дня рождения которого не так давно исполнилось 100 лет. В российском издательстве «Весь мир» вышло две части биографии Хейердала на русском языке: «Человек и океан» и «Человек и мир», которые Рагнар Квам презентовал на КРЯККе. Мы расспросили писателя о тонкостях жанра биографии, магии имени «Тур Хейердал» и его собственном кругосветном путешествии по океану.

«Когда вместе сидишь под звёздами и знаешь, что вместе пойдешь ко дну или поплывешь дальше, терпимое отношение к взглядам другого даётся куда легче, чем когда сидишь по разные стороны границы и, уткнув нос в газету или телеэкран, заглатываешь тщательно причесаннёе фразы», — Тур Хейердал.

В 1936 году Тур Хейердал с женой Лив Кушерон-Торп целый год жили в отрыве от цивилизации на острове Фату-Хива (один из группы Маркизских островов). Об этом исследователь в 1938 году написал книгу «В поисках рая», позже появился её расширенный вариант — книга «Фату-Хива».

3. В экспедицию «Кон-Тики» вначале не верил никто, кроме самого Хейердала. Учёные скептически хмыкали, друзья отговаривали от опасной затеи. Но Хейердалу не без помощи газетных статей всё-таки удалось добиться финансовой поддержки (в том числе от президента Перу) и найти тех, кто поверил в его безумную на первый взгляд идею, «другой вариант самоубийства».

4. Для экспедиции «Кон-тики» нужно было найти бальзу — редкие деревья с очень прочной и лёгкой древесиной, из которой инки и выдалбливали каноэ и плоты. Нужные материалы нашлись у подножия Анд. Палубу устлали бамбуком, а хижину — банановыми листьями.

5. Кроме Тура Хейердала в команде «Кон-Тики» были художник Эрик Хессельберг, инженер и мастер холодильников Герман Ватцингер, связисты Кнут Хаугланд и Турстейн Раабю, участники Второй мировой войны и швед Бенгт Даниельссон, который изучал был горных индейцев и владел испанским. «Мы сняли с кустов спальные мешки и залезли в них, хвастливо споря о том, у кого самый сухой мешок. Победителем был признан Бенгт: когда он повернулся, его мешок не захлюпал».

6. «Я не хотел набирать экипаж из моряков, так как они вряд ли лучше нас были знакомы с плотами. Кроме того, мне не хотелось, чтобы в случае удачного исхода экспедиции её успех приписали бы тому, что мы были более опытными моряками, чем древние строители плотов из Перу», — писал Хейердал.

7. Участники экспедиции «Кон-Тики» питались в основном консервами, но часто и ловили рыбу, в том числе акул. «В пути нам предстояло узнать, можно ли ловить в открытом море рыбу и собирать дождевую воду. Я считал, что мы должны были взять с собой тот фронтовой паёк, который нам выдавался во время войны», — вспоминал антрополог.

Справка: Тур Хейердал, родившийся в 1914 году в небольшом норвежском городке Ларвик, прославился своими антропологическими исследованиями, которые учёный зачастую подкреплял своими же путешествиями на лодках. Так, в 1947 году Хейердал, закончивший в своё время естественно-географический факультет в Осло, отправился с группой единомышленников в плаванье по Тихому океану на плоту «Кон-Тики». Антрополог выдвинул теорию о том, что заселение островов Полинезии могло происходить не только из Азии, как предполагало большинство учёных, но и с Американского континента. Чтобы доказать свой тезис, Хейердал соорудил «Кон-Тики» — копию плота южно-американских индейцев, из бальсового дерева и других природных материалов. Преодолев расстояние в 4300 морских миль, команда «Кон-Тики» добралась до островов Туамоту в Полинезии. Это путешествие навсегда сделало Тура Хейердала знаменитым (стоит только сказать, что документальный фильм «Кон-Тики» стал лауреатом премии «Оскар» в 1952 году, а одноимённая книга переведена на 66 языков).

Карта путешествий Тура Хейердала «Кон-Тики, «Ра» и «Ра-II»

В последующие годы учёный совершал экспедиции на остров Пасхи, попытался пересечь Атлантический океан на лодках из папируса «Ра» и «Ра-2» и попасть через Персидский залив в Пакистан на тростниковой лодке «Тигрис», продолжая свой непростой путь исследователя и человека. «Я не ищу приключений ради самих приключений. Полнота жизни не обязательно связана с преодолением стихий — работа мысли, достижение гуманной цели украшают её сильней. Я органически не способен считать людей, живших тысячелетия до нас, ниже себя, и мне претит, когда я сталкиваюсь с таким часто даже подсознательным пренебрежением к тем, кто жил до нас и не владел нашей техникой», — говорил в интервью журналу «Вокруг света» один из самых интересных путешественников 20 века.

— Рагнар, как у вас родилась идея написать биографию Тура Хейердала?

— Я всегда восхищался Хейердалом и в какой-то момент понял, что хорошей книги о нём до сих пор не написано, а годы идут. Мой издатель в Норвегии идею биографии поддержал. О Хейердале и до этого были книги: одна вышла в 1965 году, затем были ещё две, но очень скупые. Вообще в основном всё то, что написано о Туре Хейердале, написал он сам: исследователь много писал о себе и своих путешествиях.

— С какими документами — письмами, воспоминаниями, дневниками, записями — вы работали? Вы, кажется, один из первых, кто получил доступ к большому архиву об исследователе?

— Материала было много, особенно писем: тот, кто много путешествует, обычно много пишет. Тур Хейердал переписывался со своей семьёй, издателями, родными. Адресатами оказались люди, которые эти письма ценили, хранили, но и сам Хейердал следил за своими переписками, часто писал под копирку. И у меня были тысячи таких писем. Я много разговаривал с теми, кто знал его лично. Два его сына и две дочери отнеслись к моей работе со вниманием.

— Когда вы начали разбирать всю эту гору архивов, что для вас самого стало открытием о человеке, про которого вы решили писать?

— Я некоторым образом проник во внутренний мир, «кухню» жизни человека, которым я всегда восхищался и восхищаюсь. И это само по себе стало очень сильным переживанием.

«Мы все идём в неведомое «завтра». И только оглядываясь назад и изучая свои собственные следы, можно понять, куда мы идём и прям ли наш путь».

— В чём, на ваш взгляд, сложность жанра биографии?

— Надо сказать, что биография, как правило, жанр одного тома. А я написал три тома биографии Хейердала. У меня было огромное количество материала и поэтому трудно было провести этот проект от начала и до конца.

Ты не можешь где-то что-то придумать. Всё, что ты написал, должно быть правдой. При этом каждое предложение должно двигать твою историю дальше. Фактически, ты должен проверить каждое предложение, которое пишешь. Ты сидишь, заваленный письмами, и за каждой фразой у тебя должна быть правда. Биография требует много времени и терпения. У меня в каждом томе более тысячи сносок, которые подтверждают то, о чём я пишу. Это для того, чтобы никто не говорил: «Вот это вы придумали!»

— Но ведь человек, который работает с жанром биографии, не создаёт построчную сухую хронику, он пишет книгу. А значит, там есть место художественному. Насколько автор книги может показать себя, рассказывая о жизни другого человека?

— Я не пишу романы-биографии, я пишу документальные биографии. Поэтому моё главное средство — это стилистика, язык и способы выражения. Я стараюсь писать хорошим литературным языком, не сбиваться на канцеляризмы и надеюсь, что я пишу достаточно хорошо, чтобы читателю было интересно читать хотя бы поэтому. Но и это задача очень непростая: неизбежно сталкиваешься с тем, что тебе всё время нужно находить новые слова для повторяющихся сюжетов, чтобы не было скучно. Это тоже довольно филигранная работа.

— Когда вы из множества находок складываете скелет, вас можно назвать археологом от литературы. Но важно ли вам как автору ощущать человеческую связь с героем, а не просто смотреть на него, как на предмет исследования?

— Человек, во-первых, должен быть тебе интересен. Во-вторых, ты должен его уважать, и здесь я поясню. Когда пишешь биографию, есть две крайности, две опасности: ты можешь сбиться на негативный, критический тон, быть недовольным всем, что делал твой персонаж или, наоборот, можешь им очень восхищаться и превозносить. В обоих случаях можно ступить на путь полуправды, когда ты о чём-то не пишешь. Не пишешь о вещах, которые не попадают в некоторое твоё отношение. Это неправильно. Когда ты пишешь биографию, очень важно писать обо всём, что ты знаешь о человеке.

Вы сказали про литературную археологию… Очень хорошее выражение, я его у вас позаимствую.

8. В 1969 и 1970 годах Тур Хейердал попытался пересечь Атлантический океан и соорудил папирусные лодки «Ра» и «Ра-1», спроектированные по рисункам и макетам лодок Древнего Египта. Команда экспедиции была международной, в частности, в ней участвовал советский врач Юрий Сенкевич.

9. В основе новых экспедиций Хейердала снова лежала теория: учёный пытался доказать, что древние мореплаватели могли совершать трансатлантические переходы на парусных судах, используя при этом Канарское течение.

10. «Бывает иногда так: вдруг вы отдаёте себе отчет, что находитесь в совершенно необычной обстановке. События происходили, конечно, постепенно и вполне естественным путём, но приходите вы в себя внезапно и с удивлением задаёте вопрос: как же всё это, собственно говоря, случилось? Плывёте вы, например, по морю на плоту в компании попугая и пяти товарищей. Совершенно неизбежно, что в одно прекрасное утро, как следует отдохнув, вы просыпаетесь и начинаете размышлять».

11. В 1995 году Хейердал с командой целый год работал на острове Пасхи, который мог быть ближайшим к Галапагосским островом местом вероятного поселения древних мореплавателей из Южной Америки. Итогом экспедиции стали книги Хейердала «Аку-Аку» и «Искусство острова Пасхи».

12. Строительство тростниковой лодки «Тигрис», на которой в 1977 году Хейердал отправился в плавание, чтобы доказать что между Месопотамией и Индской цивилизацией в лице современного Пакистана могли существовать торговые и миграционные контакты.

13. На тростниковом судне «Тигрис» интернациональная команда Хейердала изучала, могли бы быть установлены культурные связи между древнейшими восточными цивилизациями Месопотамии, Египта и Индии.

14. В 1978 году члены экипажа «Тигрис» решили сжечь судно в Джибути в знак протеста против военного конфликта между Эфиопией и Сомали. «Учёные изучили в телескопы звезды и разглядели через микроскопы молекулы, но нигде не обнаружили ни рая, ни ада. Поэтому никакая наука не скажет, в чём разница между добром и злом».

— С Хейердалом, если я правильно догадываюсь, вас связывает страсть к путешествиям? Вы ведь в своё время совершили кругосветное путешествие.

— Чистая правда. Но не за один присест: я совершал его в течение 14 лет. Я долго плавал на парусной лодке в районе Тихого океана, повторял путь «Кон-Тики», оттуда отправился в Россию, в Находку, потом — в Петропавловск-Камчатский, и оттуда на Аляску. Иногда я плыл один, а иногда нанимал команду.

— Видимо, норвежцев с детства приучают ходить под парусом?

— (смеётся) Почти. Когда у тебя в родне викинги, Рауль Амундсен, Фритьоф Нансен, Тур Хейердал, невозможно иначе.

— Как вам океан? Это ведь очень разные вещи — видеть океан на глобусе, таким бумажно-кругло-голубым, и встретиться с ним лицом к лицу.

— Вы правы, это очень разные вещи. Я — человек, который любит простор, горы, моря. Лес мне не близок. Тихий океан — действительно очень большой океан. Там на всё требуется много времени: ты не можешь, плывя от острова к острову, сказать, что тебе надоело и что ты хочешь домой. Нужно терпение, чтобы доплыть до определённой точки. Мне очень нравится Тихий океан, я плавал там восемь лет, побывал на многих островах.

— А что, на ваш взгляд, тянуло на приключения Хейердала? Какой человеческий мотор внутри заводил его?

— Во-первых, любопытство. Он всё время хотел узнать что-то новое. Это касалось и природы, в том числе океана. И с самого начала, с того времени, как он молодым человеком 22-х лет отправился на остров Фату-Хива, у него появилась мысль, с которой он потом жил: Хейердал очень боялся, что человечество движется к уничтожению природы. Поэтому он и отправился на острова: он хотел прикоснуться к той природе, какой она когда-то была, а не к той, какой она, к сожалению, становится в современном мире. Когда Хейердал совершал свои путешествия на лодке «Ра» в 1969–70-м годах, он увидел на воде огромные нефтяные пятна и стал одним из тех людей, кто забил об этом тревогу, обратился в ООН, что дало результаты — были приняты соответствующие законы. И будь он жив сегодня, он был бы одним из тех, кто активнее всего залезает на баррикады и говорит об экологических проблемах.

— Ваша книга вышла в России в серии «Магия имени». В чём, на ваш взгляд, магия имени Тура Хейердала? Как в Норвегии, так и во всём мире.

— В Норвегии он фактически икона. И во всём мире есть множество людей, которые смотрят на Хейердала как на некоторого сказочника или волшебника. Но он совершенно не любил, когда к нему так относились, он не считал себя сказочником. Он считал, что всё, что он делает, не для того, чтобы очаровать людей, а для того, чтобы установить научную истину путём своих путешествий. Например, он совершил путешествие на «Кон-Тики» не для того, чтобы произвести фурор, а для того, чтобы доказать свою теорию. Путешественники-сказочники любят устанавливать потрясающие воображение рекорды, любят, чтобы ими восхищались, но его это совершенно не интересовало. Я вот в своих путешествиях был скорее сказочником: я всё время писал книги, но у меня было никакой научной теории, которая бы лежала в их основе. Хотя я, конечно, понимаю, что для читателя нелегко увидеть Хейердала не как человека, который совершает какие-то потрясающие вещи. Вся его жизнь действительно производит завораживающее, магическое впечатление. Но я бы не сказал, что у исследователя было, например, сверхъестественное мужество. Хейердал просто был человеком, который про это вообще не думал. Он был уверен в том, что делает и делал всё очень сознательно. Он мог забыть, что не умеет плавать и боится воды, чтобы только доказать свою научную теорию. Потому что он умел подчинять свои страхи тому, что было по-настоящему важным.

— А каким Хейердал был за рамками популярного образа исследователя-романтика, неутомимого путешественника? Каким человеком он был вне художественных интерпретаций своей личности?

— Он был очень большим эгоцентриком. Что бы ни происходило вокруг него, он всегда старался попасть в центр. Хейердал был не очень хорошим отцом для своих детей, особенно для старших сыновей, потому что он всё время путешествовал. Трём младшим девочкам от второго брака досталось больше отцовского внимания. Хейердал был очень известным человеком, очень интересным, поэтому за ним бегали толпы женщин. И не то что бы он всех их обделял вниманием… Но здесь я не скажу ничего нового, все известные люди ведут себя примерно так.

Он всегда знал, что у него мало времени и что он хочет многое сделать, поэтому ценил своё время. Очень много перемещался: на конгрессы, научные встречи, у него никогда не было того, что другие люди называют «отпуском». И куда бы Хейердал не приезжал, он обязательно шёл в музей. Если он слышал слово «пирамида», он покупал билет и отправлялся к пирамидам. Он посетил все пирамиды в мире, потому что хотел расширить своё представление о древнем мире.

Хейердал был человек беспокойный, неусидчивый. Ему писали люди со всего света. Тысячи писем! От учёных, писателей, людей, которые прочли его книги или хотели стать путешественниками… К чести Хейердала, он старался ответить на каждое письмо. Хотя росла его слава — и росли горы писем. Поэтому, например, когда исследователь жил в Италии, на утёсе возле Средиземного моря, ему приходилось спускаться за своей почтой с утёса, поэтому через какое-то время местная почта открыла специальное отделение для Хейердала.

— Почему сейчас возрождается интерес к исследователям, которые много путешествовали, и просто путешественникам? В этом году все пять книг Хейердала переиздали в России, в 2012-м году вышел художественный фильм «Кон-Тики» режиссёров Йоахима Рённинга и Эспена Сандберга, не так давно вышел репринт книги Фритьофа Нансена «В страну будущего»… Людям не хватает вдохновения?

— С одной стороны, продолжается вечная тяга человека к путешествиям, испытанию себя, и в этом нет ничего нового. Но действительно наш современный мир, жизнь, устроены так, что мы очень ограничены. Мы живём в городе, ходим на работу. В Норвегии, например, очень важно сделать карьеру.

В жизни нашей ничего особенного не происходит, она довольно размеренная, планомерная, довольно занудная. И, конечно, у человека есть ощущение, что он чего-то в жизни не доделывает, поэтому он восхищается теми, кто восполняет пустоты.

— Вы смотрели художественный фильм «Кон-Тики», как вам?

— Не понравился… Этот фильм очень мастеровито и хорошо сделан, картинка у него очень правильная. С этой точки зрения — никаких вопросов. Но внутреннее наполнение фильма оставляет желать лучшего. Там не показан человек со всеми его сложностями.

— Вы потратили два года на то, чтобы написать три книги о Туре Хейердале. Но если бы этого человека можно было описать одним словом, что бы вы сказали?

— Любопытный.

Читать также:

Йен Фрейзер: «Травелог работает в масштабе человека»
Йен Фрейзер, американский писатель, журналист «Нью-Йоркера», приехал на КРЯКК со своей ещё не переведённой на русский книгой «Путешествия по Сибири». Анна Груздева поговорила с писателем о жанре травелога и сибирских впечатлениях.

Семейный альбом
Польский фотограф Рафал Милах, шесть лет посвятивший описанию постсоветской России, о сибирских –35, местных стереотипах и немедийных героях современной фотографии.

Сибирь и точка
Создатели проекта «Сибирь и точка» решили попробовать написать свой путеводитель по разным уголкам сегодняшней Сибири и начали с манифеста — о территориальной идентичности, культурном невежестве и дорожной сумке Фритьофа Нансена. О своих перемещениях и открытиях путешественники будут регулярно рассказывать на «Сибурбии».