Текст: Елена Макеенко
Фото: Настя Захарова
В российский прокат выходит фильм Андрея Звягинцева «Елена». В новосибирском кинотеатре «Победа» он идёт уже несколько дней: по традиции, первый показ и старт проката своих фильмов Звягинцев проводит в родном городе.
«Елена». Режиссёр — Андрей Звягинцев. 2010.
Конкретно у этой ленты с географией вообще особые отношения. Изначально она была заказана продюсером-англичанином, и сценарий писался на английском языке. Несмотря на то, что обстоятельства изменились, Helen превратилась Елену, а художественную реальность заполнили призраки русской действительности, англицизмы нет-нет да и вылезают наружу. Чего стоит только ежедневный завтрак овсянкой при полном параде. И хотя режиссёр уверяет, что все типажи узнаваемы, всё-таки пожилой спортивный бизнесмен и его жена-тире-домработница, с которой они познакомились лет в пятьдесят, — ситуация, может, и типичная, но в узких кругах.
В остальном картина не просто русская, а чудовищно российская. Насквозь пропитанная цитатами из телешоу вроде «Пусть говорят» и «Давай поженимся», постоянно звучащими на заднем плане. Вся эта телечушь изрядно веселит тех, кто не включает телевизор, а вот сценариста Олега Негина, которому пришлось десять дней просматривать диски со всеми выпусками подряд, уложили на два месяца в санаторий. На фоне телевизионной болтовни разворачивается социальная трагедия неожиданной мощи. Неожиданной, прежде всего, потому, что роли в ней успевают поменяться до диаметрально противоположных. В исходных условиях зритель знакомится с женщиной, чей сын с семьёй находится в затруднительном финансовом положении, и её богатым супругом, который предпочитает содержать свою взбалмошную дочь. Безработный сын с женой и двумя детьми ютятся в хрущёвке в пригороде и не могут заплатить за поступление старшего в институт (в противном случае ему, разумеется, грозит армия). Ситуация узнаваема и прозрачна. И «кто дал вам право думать, что вы лучше других только потому, что у вас много денег?» — вопрос, который испокон веков считался на Руси резонным.
Действие происходит в стерильном пространстве, где все точки строго определены, заданы с самого начала, как в теореме. Бесконечно долгий план с вороной на ветке берёзы, несколько длинных секунд на каждую комнату большой квартиры. Эдакое знакомство с декорациями на сцене, пока актёры ещё не вышли. Что касается актёров, то люди в кадре у Звягинцева наконец-то перестали смотреться неестественно: они не просто органичны в этом мире — они завораживают. Надежда Маркина, набравшая в образе лишний десяток лет; Андрей Смирнов, который смотрится так просто и уместно, как будто в его жизни не было ни одного «Бандитского Петербурга»; Елена Лядова, умеющая удивительно говорить (к тому же ей просто чертовски везёт с репликами).
То, во что превращается локальный классовый конфликт, иначе как трагедией не назовёшь. Причём в самом что ни на есть классическом — еврипидовском смысле. Хотя создатели фильма хором открещиваются от античного флёра, навеваемого заглавным именем, — дело просто не в имени. Дело в том, что здесь цивилизация, холодная, но с честью и достоинством, без сопротивления гибнет под натиском тупых, грубых, жадных варваров, позволяющих себе «иметь право». И вот этот хрестоматийный маленький человек уже убивает, выживает, вытесняет человека большого. Вот он уже роется в его холодильнике, вот его ребёнок уже ползает по кровати, ещё помнящей очертания мертвого тела, вот он уже смотрит с балкона на горизонт: весь мир перед ним — его собственный, как в телевизоре.
