Сибирские медиа 2010-х: занимайтесь любовью!

Текст: Александра Блок
Фото: Валентин Копалов

Миша Фаустов по-прежнему остается фигурой противоречивой и неоднозначной, впрочем, как и его проекты — на грани интеллектуальности, панка и провокации. Но, если оглядеться, в том числе и этими проектами (сам Фаустов мог бы убить за такое слово) — от «Мании» до «Открой рот» — сибирское культурное пространство живет уже более 10 лет. Как бывший электрик стал издавать журнал «Мания», и какими он видит новые сибирские медиа — читайте в длинном и неприличном интервью.


Эпизод 1. Обратно в 2000е

Михаил Фаустов

Фаустов: — Вообще, я недавно был в одних гостях. Там в туалете нашелся журнал «ОМ» образца 2001-го или 2002-го года. Сел на унитазе и открыл. И первая мысль была «Боже, какая фигня!». Очень нелепая верстка, невнятные тексты, детские иллюстрации. А ведь журнал «ОМ» был в то время культовым, стильным, креативным… короче все те слова, от которых всех давно тошнит.

Через каких-то десять лет даже «ОМ», про который Земфира песни писала, кажется стенгазетой. Так вот, «Мания» была ещё более хуже.
Блок: — Расскажи немного, чем ты занимался до её появления, и как возникла эта идея.

— Я в 2003 году дал стопицот интервью на эту тему и в каждом врал по-разному. Я торговал металлоломом, у меня были некоторые деньги, я решил, что торговать металлоломом скучно и надо издавать журнал. Ну и начал. Вот и вся история.

Название придумал мой московский друг Андрей. Вариантов названия было штук пятьдесят, название «Мания» он сказал мне с очень большой неохотой, дескать «оно тебе сразу понравится и ты перестанешь думать». В то время в Кемерове, где я жил, не было домашнего интернета, офиса у меня тоже не было, я переписывался с ним в публичных интернет-залах. Вокруг меня были геймеры, молодежь, которая шарилась по сайтам типа «мамба.ру» и скачивала рефераты. Так появилось название. Поскольку в игрушки я на компьютере почти не играю, о существовании журнала «Игромания» я не знал.

Я изначально установил принцип – с кемеровскими авторами не работать. Кемеровских почти не было. Авторы были из Москвы, Питера, Новосибирска на худой конец.

Я снял офис в Администрации Кемеровской области, провел туда интернет, кабель лежал прямо на полу через весь коридор, у меня всё время играла громкая музыка, и ко мне приходили странные люди — диджеи, наркодилеры, художники, однажды приходила девушка сниматься топлесс для обложки. Потом меня оттуда прогнали. Пришлось снять офис в другом месте.

Обложки нулевого номера и последнего номера, сделанного Михаилом Фаустовым

Я придумал, как не платить за интернет, а интернет в 2003 году стоил нереальных денег. Но интернет мне был нужен для общения с авторами, которые все находились на расстоянии от трёхсот до пяти тысяч километров от меня. С тем же Димой Мишениным, руководителем и создателем питерской арт-группы «Допинг–понг», мы переписывались часами, и он очень много своего принёс в «Манию». Один раз он написал статью длиной 90 000 знаков, мне пришлось её филигранно ужать до 9 000, я чуть не сдох.

А собственно журнал делали два человека — я и дизайнер Барок. И ещё Костя Пальянов, фотограф, он на самом деле снимал на мыльницу, но получалось классно и модно. В какой-то момент мы с Барком посчитали, что авторов у нас более ста человек. Это было круто, и было дико весело всем этим сбродом управлять.

— Что это были за авторы?

— Если говорить про сибиряков, то много текстов писал Серега Самойленко, из кемеровских были только [Вадим] Горяев, Макс Горданов, известный по проекту dmoon.ru, моя соседка по двору Алла Жидкова, она сейчас работает в главном отечественном таблоиде «МК», и Катя Калинина — она начальник на «Русском радио» в Кемерове сейчас.

Среди авторов были реальные «звезды пера» — Филипп Миронов, известный по уже упомянутому журналу «ОМ», его тогдашняя жена Катя Шапошникова, поэтесса Елена Фанайлова, писатель Владимир Спектр, Псой Короленко, Капитолина Деловая, кажется, Светлана Рейтер под каким-то дебильным псевдонимом.

Миша Котомин, редактор издательства Ad Marginem, с которым (и с издательством, и с Мишей) мы с тех пор дружим. Я не смогу перечислить всех сто человек, дело было давно. Поэтому всех, кого забыл, прошу простить меня. Всем было интересно, меня дико веселило, что плоды моей больной фантазии интересны более чем трём людям.

Михаил Фаустов и Арсен Ревазов

— Как же ты захватил Сибирь, Миша?

— У меня всегда была склонность к расширению географии, и я стал отсылать «Манию» в другие города. Я делал так: приезжал в город и оставлял в каком-нибудь кафе. В Новосибирске это было кафе «Шансонье» под «Рок–сити». Я оставил там на столике второй номер, а через два дня мне позвонил Костя Кошкин, он тогда там работал, и предложил какой-то вариант сотрудничества. Через полгода или месяцев восемь про «Манию» в Новосибирске знали все. Ну, в смысле, все, кому надо. «Мания» была в «Трубе», в «Рок-сити», моднейшем в то время клубе «Этно», во всех местах, где тусовалась «агрессивно-прогрессивная молодежь». В Новосибирск было ездить проще всего, я в нём бывал четыре дня в неделю. Снимал какие-то фотосессии, брал какие-то интервью.

В других городах «Мания» тоже была: Барнаул, Томск, Новокузнецк, Красноярск. Мне хотелось в Москву. Был фестиваль [pre]LIVE, мы его делали с Андреем, приехал из Москвы [Пётр] Мамонов, был писатель Арсен Ревазов, который сказал мне: «”Мания” — это нездешняя степень свободы». Я умом понимал, что делаю какое-то говно, причём ещё и нерегулярно, но от таких слов и вещей я ощущал перманентное состояние если не счастья, то какого-то морального кайфа.

Когда «Мания» появилась в Москве, её распространением занимался известный рэпер Вис Виталис. Он её продвинул в разные модные заведения, мы дружили с «16 тоннами», «Проектом ОГИ», «Гауди ареной», ещё кучей разных мест, актуальных и не очень.

Так вот, когда я получил письмо от какого-то читателя из, чёрт побери, Красногорска (я даже не знаю, где это, Подмосковье какое-то), я был некоторое время в эйфории, но толку от этого было ноль. Потому что деньги к тому моменту кончились все.
— Почему все загнулось?

— Журнал тем временем вышел на точку безубыточности. Ну, как я её понимал, — то есть деньги, необходимые на издание номера, собирались с рекламы. Я, дурак, совмещал в себе должности главреда и директора, что есть полнейшая чушь и ересь. Короче, когда деньги кончились, я стал искать инвестора, и нашёлся один хрен из Новокузнецка, тип из разряда «друзья друзей». Он предложил инвестировать в проект некоторые средства в обмен на то, что издание будет переписано на него. Ну и чтобы я переехал в Новокузнецк, дескать, будут тебе там квартира-машина-кабинет с секретаршей. И якобы он хотел привлечь какой-то фонд, что-то вроде «противодействия экстремизму», там ребята известного свойства, щит и меч, все дела. Я им двинул концепцию — давайте сделаем из «Мании» рупор контролируемой оппозиции. Ну, то есть, я-то по жизни оппортунист, мне казалось это нормальной идеей — оставаясь собой, лизать нужную жопу через платочек.

Всем это понравилось, я выпустил первый номер с новыми учредителями, а наутро приходит ко мне в кабинет с секретаршей мой новоявленный учредитель и говорит, что он дико недоволен наличием в интервью Вовы Спектра слов «хуй» и «кокаин».

А вы можете себе представить писателя Спектра без этих слов? Вот и я не могу. Короче, возникла жёсткая перепалка, в ходе которой я послал этого типа куда подальше, а он меня уволил, и ни квартиры тебе, Миша, ни машины, ни денег. Они там чего-то пыжились, издали без меня три или четыре номера с какими-то московскими людьми, но получалось откровенное говно. В итоге все сдохло. Так им и надо.

Эпизод 2. Медиа «десятых»

— Почему сейчас в Сибири нет таких ярких печатных изданий? Все ушли в интернет?

— Ничего подобного. Бумажный журнал The New Yorker выходит тиражом 1 000 000 экземпляров на всю Америку, и ему ничего не делается. Хороший продукт будет жить. Почему «Мания» умерла? Потому что она была плохим, не доведенным до ума продуктом. Хороший сайт Siburbia тоже будет жить до тех пор, пока вам будут деньги давать. Как только перестанут — сразу же перестанет жить.

— То есть были бы деньги, «Мания» бы жила?

— Не знаю. Люди раньше слаще морковки ничего не видели, покажешь — «о, стильно!», «о, креатив!». Сейчас — «море информации, в которой мы тонем», в котором «единственный выход — это саморазрушение». Это из Гребенщикова, кстати.

Цель у любого действия — удивить. Если у тебя получается удивлять — ты молодец, если не получается — ты никому не интересен. Как только человек утрачивает эту способность — удивлять — всё, он кончился как творческая единица. Так и издания.

Сейчас очень много вещей становятся обезличенными. Много новых, интересных вещей, которые становятся модными, и мы не знаем их авторов. Огромное количество людей, музыкантов, художников, производят сейчас культуру, и чем дальше, тем больше. Капица недавно умер — и все бросились смотреть его старые телепередачи. Так вот, в одной из своих передач он говорил, что если раньше эпохи разделяли столетия, тысячелетия, то сейчас эпоха может поменяться в течение жизни одного человека несколько раз. И мы можем чувствовать это на себе.

Нам, по большому счету, каким-то образом повезло, хоть китайцы и говорят, что не дай Бог вам жить в эпоху перемен.

Когда Путин пришел на смену Ельцину, отношение к этой искусственной рокировке было одно, когда Путин пришел на смену Медведеву — другое. Люди изменились, их отношение изменилось к происходящему. На своем веку я пережил даже застой, я еще помню приезд Никсона в семидесятых, потом полный апофеоз брежневского застоя, потом демократию и гласность Горбачева, потом «период первоначального накопления капитала», потом «путинскую стабильность», и вот сейчас что-то новое, и я надеюсь, что ещё парочка «эпох» мне достанется. И в каждой из них — свои медиа, и даже больше — другая культура.

фотосессия группы Nuclear Losь для «Мании»

— А сейчас, в нашем пресыщенном информацией сибирском городе, что может появиться?

— Сейчас я не знаю. Во–первых, я не стал бы говорить о «пресыщенности». А во-вторых, у меня несколько идеалистическое представление о том, как сделать новое медиа. Именно — не какое, а как. И дело здесь не в том, что на кого-то неожиданно свалятся деньги, и этот кто-то сразу будет выпускать революционное издание. В Перми за адский совершенно бюджет выпускали газету «Соль», чуть ли не с банкетами на миллион человек после каждого номера. Но газета не прожила и года. Бюджет расслабляет. Когда у тебя есть бюджет, ты не начинаешь работать, а начинаешь его осваивать. А когда у тебя нет бюджета, ты начинаешь пытаться как-то … вывернуться. «Мания», в виду того, что у неё до определенного момента бюджет был лично мой, была расслабленной.

Передо мной не стояло задачи «кровь из носу завтра выйти», «кровь из носу собрать кассу». По сути, я за свои деньги покупал билет в профессию.

В любом случае, если появится какой-то проект, он появится сам из себя. Это никогда не будет проект, созданный искусственно. Я могу прийти в какую-то структуру и сказать человеку: «Послушай, дорогой, я сейчас в Новосибирске сделаю то, чего вы ещё не видели, но только лучше. Авторов позову, концепцию тебе задвину, мозги прочищу, всё будет красиво. Дай-ка мне на это дело два миллиона долларов». И мне даже, допустим, скажут «На, Миша!». Ты понимаешь, что я ничего хорошего не сделаю? Я просто освою два миллиона долларов. Всем будет нравиться, все будут восхищаться. Все будут говорить, как же всё современно сверстано, и какие у него авторы, и что Джон Леннон из могилы для него вылез и пишет… Но это не будет нормальным культурным продуктом. Всем будет приятно, все будут любить другу друга, останутся в прекрасных отношениях, когда деньги закончатся… Но это не будет гениальным продуктом.

За что любили «Манию»? «Мания» не была хорошей. Она была сделана непрофессионально и непрофессионалами. Но, в конце концов, она была сделана с любовью. Эта любовь из каждой, сука, строчки сквозила.

Вот эта вся любовь, которая была заложена, её ведь не придумаешь никак. Большинство людей там работали за бесплатно либо за совсем символические деньги, они все работали за любовь.

Презентация журнала в Москве

Когда ты говоришь, что медиа 2000-х были все такие крутые, а медиа 2012 года не крутые — нет, ни фига подобного. Возьми «Сиб.фм». Можно сколь угодно морщиться от опечаток, от раздутого апломба и самомнения до небес, но сделано это с любовью и сделано от сердца. И это привлекает. Я не могу читать материалы «Сиб.фм», потому что они тупо длинные, но это моя вкусовщина. Но сделаны эти материалы от сердца.

«Живая вода», горячо тобой любимая, — это всё равно уже промышленность. Хотя все довольны, все пьяные, радостные и счастливые. Но когда-то вся эта любовь, весь этот «креатив» перешел в стадию чёткого понимания, что всё, грубо говоря, должно быть вписано в квадратик и здесь зелёным покрашено, чтобы зритель это воспринял нормально. И ты никогда уже оранжевым по синему мазать не будешь. А люди, которые по-настоящему создают новое, никогда не будут бояться мазать оранжевым по синему.

Новое медиа может быть любым. Может быть телевизор, хотя, говорят, он умер уже давно. Или радио, которое тоже, говорят, умерло. Печатные какие-то продукты ещё живы, интернет-продукты, на мой взгляд, в стадии развития. Но какой-то прорыв всё равно должен быть. Все прорывы наши — тот же «Ом», «Птюч», та же «Мания» — всё равно были содраны с буржуйских аналогов — The Face, ID, Dazed and Confused. Дерёшь с них и удивляешь электорат в своем болоте.

«Мания» и «кузбасские пацаны»

Может, я меньше стал интересоваться, но я не вижу на западном фронте ничего, что можно было бы «украсть». Но это не значит, что это не появится завтра.

А поскольку постмодернизм никогда не закончится, то, как только появится что-то гениальное, найдётся второй гений, который это гениально украдет. И какой-нибудь гений третьего уровня тоже украдет это для своей деревни.

И так далее всё пойдёт по нисходящей. Потом это опять умрет. Когда я делал «Манию» в 2003 году, в этом же году умер журнал The Face. Он появился в 1980 году. В 1993 году появился слизанный с «Фейса» «Ом», в 2003 году то, что не «доворовал» Григорьев, «доворовал» я.

— Мировая история воровства… Но при этом все сделано с большой любовью.

— Да, потому что если бы не было любви, был бы «Дима Билан». Это был бы римейк для денег. Так и книжками торговать. Здесь, в «Бродячей собаке» — для любви, а в другом месте — для денег. А деньги для чего? Чтобы на любовь тратить обратно.

15 комментариев к статьеДобавить
  1. обещаный изначально комментарий от интервьюируемого. про воровство идей.

    меня тут спросили, как я отношусь к тому, что идею того же «Открой Рота» начали воровать. да никак. ну, то есть плохое и хорошее отношении уравновешивают друг друга. то, что воруют — хорошо, значит сама идея достойна, а то, что воруют в новосибирске — это плохо, потому что дико стремно наблюдать, как у наших «креативных» людей не хватает не то, чтобы фантазии, ее и у меня немного, не хватает кругозора поднять голову повыше и спиздить идею где-нибудь подальше, чтобы не так заметно и обидно за них было.

    впрочем, мне не жалко. я сам на руку, как написано выше, не чист. у меня-таки старый взгляд на великое)))

  2. Я делал — все что хотел.
    Верстали весь журнал прямо у меня дома ночами. Ночи три уходило.
    Миша пил водку и подкидывал креатив.
    Иллюстратив снимали мыльницей на подоконнике.
    Было очень весело.
    Но малоденежно.
    Пару-тройку текстов даже я сам написал.
    В целом вся эта затея прибавила мне, бестолочи, «паблсити».

    • барок, целый кусок про то, как все делалось я потом из интервью выкинул, или саша выкинула, я уже и не помню, посчитал, что это никому неинтересно. а вот водка твоя была к месту))))

  3. Мания был отличный проект. Последним воплем 90-ых…

  4. Да, есть что вспомнить, нечего детям рассказать)))) Спасибо, Миша!

  5. Миша, ты уникум. Так-то уникумов предостаточно, но вот ты публичный :)

  6. то есть я значит косвенно виноват в крахе??? придется отрабатывать)) Миша, будешь в Москве — звони… Все же «хуй», а уж тем более «кокаин» никуда не деть

  7. А меня что-то зацепила фраза про Сиб.фм.
    Хм, поймите, что это новостное СМИ, где главное — скорость. Я поработала там корректором две недели и отказалась: очень много текстов и все срочно, от компа не отойти, пардон, даже в туалет, скорость влияет неизменно на качество проверки… Если журнал можно выверять на несколько раз перед печатью, то в интернете сначала постят новость, потом уже ее проверяет корректор. И помогай бог корректору, который там сейчас. Снимаю шляпу, как говорится. Как будто в «Мании» не было опечаток. Мой любимый Сиб.фм не дам в обиду))) Главное — интересно читать.

3 total pingbacks on this post
Добавить комментарий

Вы должны войти чтобы оставить комментарий

Siburbia © 2019 Все права защищены

.