Беседовала Анна Груздева
Фото: Андрей Тонких, Надежда Некрасова
В то время как жители крупных городов Сибири рассуждают о велодорожках, ратуют за велопарковки и постят в «Инстаграм» снимки «двухколёсных друзей» в ожидании хорошей погоды, суровые велотуристы смазали цепи и открыли новый сезон. О велотуризме в Сибири, различиях между сибирскими байкерами и туристическом потенциале наших регионов мы поговорили с Викторией Рефас, шеф-редактором журнала «Наводка туристу» и активной путешественницей, исколесившей Тыву, Алтай, Хакасию, Красноярский край, Киргизию и Крым.
— Расскажи, с чего начинались твои велопутешествия? Давно ты катаешься?
— В этом году будет семь лет, как я купила себе велосипед, потратив на него свою первую более-менее достойную зарплату. В детстве у меня не было велосипеда, хотя очень хотелось, как и всем детям. Но в советское время было как? Велосипеды привозили в магазины «Ермак», десять штук за раз, и если папа с работы вовремя не успевал приехать, то ты оставался без велика.
Я купила первый велосипед именно для путешествий, мне никогда не хотелось бесцельных «покатушек». Видимо, сказалось историческое образование и любовь к краеведению. А на путешествия меня натолкнула статья одного канадца, который решил поехать в кругосветное путешествие и уехал на восемь или девять лет. А ещё книга Барбары Сэвидж «Мили ниоткуда» про женщину, которая тоже совершила кругосветное путешествие на велосипеде. Понятно, что и я захотела в «кругосветку», но начинать нужно было с малого.
В первый год я ездила в основном одна: людей, которые тогда всерьёз занимались подобными штуками, было немного. Захотелось на красноярскую ГЭС — поехала, захотелось посмотреть развалины стекольного завода в поселке Памяти 13 Борцов — поехала. А потом наткнулась на объявление ребят из Омска о том, что они собираются в путешествие по Киргизии и берут только матёрых. Добилась, что и меня, новичка, взяли. Так в 2007-м состоялся мой первый велопоход длиной в три недели, по серьёзным горам, с перевалами высотой 3,5–4 километра. Для меня было много открытий, потому что до первого путешествия ты не задумываешься о том, что, например, будет идти дождь или снег, а тебе придётся ехать и ехать; что будет крутой подъём, а ты будешь тащить тяжесть на своём горбу. В первый велопоход я похудела на 8 кг, но была в полном восторге! В последующие годы, так как денег больших не было, а интересы крутились вокруг Красноярского края, местных достопримечательностей, истории, путешествовала по Сибири, занималась уже и организацией велопоездок, привлекала друзей из других регионов.
— Велопутешествия по сибирским регионам могут быть прогулочным, лёгким видом туризма или это спортивный туризм в чистом виде?
— Я бы сказала, что в Сибири не просто спортивный, а экстремальный велотуризм, физически тяжёлый из-за больших нагрузок. Бывает, предлагают: «Поехали в велопоход на Памир!», а я отвечаю, что не ездила в такие высокие горы, у меня есть только опыт локальных путешествий.
Да, у тебя может не быть должного «наката», но есть опыт физических нагрузок, которые порой не под силу тем, кто ездит по высоким солнечным горам.
— У нас в основном бездорожье?
— Да, и нужно быть готовым к нему. Всё, что вдоль дорог, не так интересно: лучше забираться в трудные места, а там, конечно, нет хороших дорог.
— Какие из сибирских регионов наиболее облюбованы велопутешественниками?
— Самая популярная — Хакасия. До неё очень удобно добираться со всех сторон и поездом, и самолётом, плюс климат хороший, более-менее тёплый, дороги более-менее хорошие, большое количество археологических и исторических памятников. В Хакасии и разнообразие ландшафта: и лес, и горы, и степь, и пустыня, и реки. Часто люди ездят у себя в регионах: иркутяне — на Байкал, омичи — в Тару, красноярцы любят больше всего ездить в Хакасию и Восточный Саян.
— Какие трудности ждут велопутешественника в наших краях?
— Главная трудность — трансфер. Если с поездом более менее всё понятно (за велосипед не надо платить, ты можешь его свободно перевозить на третьей полке), то стоит связаться с автобусными перевозками… Для велосипедиста автобус — это самое ужасное, что можно представить.
В электричке всё портят дачники: пинают, толкают велосипеды, орут «что вы носите с собой своё барахло!». У меня был подобный опыт, больше не хочу. А всё остальное преодолимо. Дороги да, сложные, но и это преодолимо. Погода? Мы ведь все знаем, какая она у нас, привыкли.
— А в чём тогда прелесть велотуризма? В отличие, к примеру, от автомобильных путешествий.
— Велосипед — это физическая нагрузка, которая позволяет держать себя в форме. А ещё мне нравится, что отношение к велосипедистам не такое, как к автолюбителям. Я много раз на себе это прочувствовала: люди считают, что раз ты едешь на велосипеде, значит ты бедный, у тебя нет возможности купить машину, поэтому тебе помогают, пускают переночевать, кормят. В сентябре мы с подругой ездили в Крым и в одном хостеле жили за 200 рублей, в то врем как белорусы, украинцы на шикарных машинах платили за те же комнаты по 500–700 рублей.
С седла велосипеда ты всё равно воспринимаешь мир иначе, чем из салона машины. Плюс машина — это бензин, это те же трудности с дорогой. Там, где машина не проедет, ты можешь просто протащить велосипед на себе. А вообще классно: едешь, тебе ветер в лицо…
— Мне нравится, что велосипед — это физическое переживание дороги, здесь и сейчас. Вот ты летишь на самолёте четыре часа до Москвы и даже не успеваешь почувствовать перемещения в пространстве, а на велосипеде попробуй не почувствовать.
— Мне нравится, что когда едешь на велике — ты едешь один. В машине, в поезде ты чаще с друзьями или в кругу незнакомцев, общаешься. А на велике ты всегда в одиночестве, есть много времени думать, смотреть за дорогой, по сторонам. Захотел — остановился и пофотографировал, захотел — с людьми поговорил, потому что в дороге тебя обязательно стопятьсот человек спросит «куда едешь?», «как дела?». Обязательно с кем-то познакомишься, узнаешь новые, интересные пути, развернёшься и поедешь в другую сторону.
У нас в России действительно сложности с трансфером, в то время как в Европе есть вагоны только для велосипедистов или внутренние авиалинии перевозят велосипеды бесплатно. У нас этого нет, но люди всё равно путешествуют на велосипедах, даже по Чукотке. Вспомнить того же хрестоматийного персонажа Глеба Травина, «человека с железным оленем», который в конце 1920-х годов проехал на велосипеде вдоль границ СССР, включая арктическое побережье. У меня был знакомый, который в детстве видел легендарного Травина на велосипеде на Таймыре.
Мне нравится ездить по Сибири и по России. Я не знаю иностранных языков и для меня это… Нет, конечно, я смогу с людьми объясниться, но пугает, что я могу не понять мелочей, местных законов, правил, которые могут плохо сказаться на путешествии. А мне хочется ездить в кайф, я не хочу задумываться, напрягаться из-за проблем. Дома я свободно ориентируюсь в разных дорожных ситуациях.
— Велотуризм в Сибири может быть массовым или он всё-таки больше для подготовленных, для спортсменов?
— В целом у нас очень много людей охотно занимается велотуризмом, в каждом крупном городе Сибири есть свой велофорум, а в каждом регионе — своя специфика. Например, новосибирцы очень суровые байкеры, зимой по Якутии — такое в их стиле. Омичи более «матрасные», они любят ночевать в гостиницах, питаться в кафе. Красноярцы более универсальные, готовые по-разному, но предпочитают «говномес» какой-нибудь, а вместе с прибайкальскими байкерами они к тому же считаются любителями сложных походов, с «автономками», с нагрузкой. Есть города, где люди специализируются только на спортивном велотуризме, для них важно налегке проехать по 200 км за день. Даже на Сахалине, на Курилах, в Петропавловске-Камчатском есть свои велоклубы и свои путешественники. В Красноярском крае сейчас есть стабильные веломероприятия, проходящие, например, в первомайские праздники, а есть тенденция выбираться и за границу, так как это стало доступно. Есть те, кто ездит только по историческим местам, как ребята из клуба «Грязные носороги». У них разработан маршрут Ермака, маршрут по Обь-Енисейскому каналу, по чайному пути и все в таком духе. У «Носорогов» всегда всё мрачно, сурово, но очень содержательно в историческом плане. Разные есть велосипедисты.
— А сколько километров проезжает велосипедист в среднестатистическом походе? Сколько килограммов везёт и с какой скоростью едет?
— Чётких критериев нет. Среднестатистический поход проходит две недели, люди едут до определённых точек ночёвки — мест, где зачастую гипотетически есть вода, дрова, продукты, интересные места. Когда я организую походы, мы в среднем проезжаем 40–60 километров в день, успеваем посмотреть достопримечательности, познакомиться с людьми, нормально переночевать в палатках, иногда даже полноценно пообедать. В «безумные дни» (например, когда опаздываем на поезд) мы можем проехать 80–90 километров за день. С собой человек обычно везёт не больше 25 килограммов вещей, столько выдерживает велобагажник. Моя средняя скорость — 14–18 км в час; есть те, кто любит «лосячить» и 30 км в час. Но я люблю глазеть.
— А как стоит тренироваться, если собираешься путешествовать на велосипеде, но нет опыта?
— Перед походом нужно каждый день тренироваться, каждый день получать нагрузки. Ездить хотя бы на работу на велосипеде. Перед первым велопоходом я ездила маршрутами Красноярск–Емельяново–Красноярск, Красноярск–Дивногорск–Красноярск (70–80 км — прим. Siburbia). Нагрузку нужно увеличивать, преодолевать, например, небольшой путь, но сложный: подниматься в гору, ездить против ветра с 10 килограммами груза по тому же острову Татышеву. Ветер в лицо для многих становится большой проблемой, ведь «на педалях» можно быть больше 10 часов, а останавливаться только чтобы сходить в кусты или что-то перекусить. Это не просто прогулка.
— Если говорить о городе, как ты считаешь: Красноярск готов к тому, чтобы в нём появился велосипед как вид городского транспорта или нет?
— Мне кажется, нет. У нас сейчас культивируется приобретение автомобилей, причём часто можно видеть, что люди, которые водят машины, во-первых, не умеют это делать (это я даже по своим знакомым замечаю), во-вторых, люди неадекватны. По трассе не так страшно ездить, как в городе. В последние годы стало лучше, потому что на улицах в принципе стали появляться велосипедисты. Ещё несколько лет назад, когда я ездила по городу из дома на работу и обратно, мне орали из машины: «Ты тупая, чё ты тут, дура, ездишь, иди на «Татку» и ездий!» («Татка» — остров Татышев, популярное место досуга велосипедистов в Красноярске — прим. Siburbia). Это было в порядке вещей. Могли специально подрезать, выталкивать на тротуар. Сейчас этого нет, но я не верю, что если у нас появятся велодорожки, на них не будут парковаться машины. Штрафы? Ну и что. Людей они не пугают. Если бы у нас были рабочие велодорожки, которые бы зимой чистили, которые были бы свободны, я бы круглый год ездила.
— Что может заставить горожан пересесть на велосипед кроме моды?
— Честно, даже не представляю, какая должна быть мотивация. Мода действительно единственное, что сейчас может увлечь людей. Думаю, нужно развивать велокультуру и воспитывать её в людях, но это долгий процесс.
Это элемент воспитания, должно пройти достаточно много времени, чтобы этот элемент прочно вошёл в сознание людей. Я смотрела передачу, где говорили: «О чём вы? Какие в Сибири могут быть велодорожки?». Но есть та же Финляндия, с похожим климатом, где люди спокойно ездят на велосипедах. Даже на Аляске люди ездят на велосипедах зимой.
— Ты много ездила по Сибири, изучала её, какие, на твой взгляд, из наших регионов — несправедливо забытые, не раскрученные в туристическом плане?
— Есть регионы, которые раскручиваются самостоятельно, например, Ямал. Я бы отметила Приморский край, который мало кем рассматривается, так как туда далеко и дорого добираться, и Сахалин. Тот же самый Забайкальский край, бывшая Читинская область, там есть прекрасные хребты Кодар, Удокан, потухшие вулканы. Огромные возможности для туризма! Томская область — Васюганские болота с их потенциалом. Кемеровская область активно раскручивается как горнолыжная, но там много возможностей и для велотуризма, потому что много интересных мест с исторической точки зрения. Тыва сейчас хорошо раскручивается, хотя многие напрасно боятся туда ездить. Но мне больше всего обидно за Красноярский край, потому что Таймыр, Эвенкия, приангарье, юг края — это забытый клад.
— Про этот «клад» чаще всего и не знают.
— Потому что Красноярский край важно правильно подавать. Составляя путеводитель «Вниз по Большой воде» (Енисей на эвенкийском звучит «ионесси» и переводится «большая вода» — прим. Siburbia), я столкнулась с тем, как нас воспринимают в других регионах. Когда мы отправили путеводитель заказчику в Брянск, он был потрясён, потому что считал, что Красноярский край — это заводы, бандиты, зоны. Для него было открытием, что у нас есть вело- и пешие маршруты, и вообще много всего прекрасного.
Ведь даже наши земляки мало знают о том, что есть рядом. Это «заслуга» тех, кто занимается туристическим информированием.
Да, есть много сайтов, много информации, но, на мой взгляд, не каждый сайт достойный. Люди к нам охотно приезжают — и иностранцы, и люди из центральной России — потому что у нас люди хорошие, это правда. Сибиряки очень гостеприимные, местные жители помогают, выручают, общаются. С нами как-то путешествовал парень из Краснодарского края, он был потрясён, говорил, что в Краснодаре много барыг, и всё построено по принципу «ты мне — я тебе», «деньги — деньги». Он был удивлён тому, что у нас люди бескорыстные, могут порадоваться тебе, помочь, показать, рассказать, угостить.
— Мне кажется, потому что есть специфика: мы дикие. В Сибири нет туристической инфраструктуры, здесь не привыкли видеть туристов, принимать их за мешок денег, за исключением, пожалуй, самых раскрученных районов, вроде Горного Алтая и Байкала. Но есть человеческое любопытство: «А кто ты?», «А зачем ты сюда?», «А есть, где переночевать?».
— Да, мне кажется, у тех, кто занимается туризмом, в частности, в Красноярском крае, не совсем верное представление о том, что нужно тем же иностранцам. Чаще всего им не нужно самое лучшее, большинство иностранных туристов едет как раз за дикой культурой, им не обязательно предоставлять апартаменты и ежедневный душ. Они хотят пожить не так, как на родине. У нас есть много хороших, но потерянных маршрутов в крае, которые как раз бы таким туристам понравились: «чеховский» круиз по Енисею, поездка в Диксон, на Таймыр. Северные острова — это вообще выход в Арктику.
— Для этого нужно, чтобы в развитие туризма на Крайнем Севере серьёзно вкладывалось государство. У местных культурных сообществ на Таймыре, например, есть идеи, как сделать территорию привлекательной, как этнотуризм подавать, чем заинтересовать гостей, люди заявки на гранты всякие пишут для создания этнопоселений и прочего. Но пока будет проблема с транспортом, с дорогами — туризма в тех местах не будет. А это уже заботы не людей из управления культуры.
— Нам как-то на одной конференции сказали: Красноярский край — это промышленность, идите вы со своим туризмом подальше. Алтай, Байкал — это да, туризм, а Красноярский край — нет. Поэтому сами всем занимайтесь, денег вам не дадут. Я всегда различаю туризм как явление и туризм как бизнес.
Потому что без государственного партнёрства его никто не будет развивать. Так и останутся сплавы по Мане и лагерь в Ергаках. Ну а что касается велотуризма, я его вижу на уровне энтузиазма.
— Вика, если бы тебе предложили прямо сейчас поехать в какое-нибудь место в Сибири, куда бы ты рванула?
— Есть очень много мест, куда бы я хотела поехать, тем обиднее всегда, что времени на всё нет. Но, пожалуй… горы Бырранга на Таймыре, они самые малоисследованные у нас, за всю историю там побывало, может, человек сто–двести. Всех тянет в тепло, на юг, а меня — на Крайний Север.
Читать также:
«Город обязан создавать альтернативу»
В одних сибирских городах власти уже включают в план велодорожки и парковки, в других — не скрывают, что думать о велосипедистах не собираются ещё лет тридцать. Почему Сибирь никак не усвоит европейский велоцентризм и возможен ли он здесь? Интервью с архитектором Антоном Шаталовым.
Пекка Тахкола: «Велосипеды — наше метро»
Пекка Тахкола, консультирующий финский город Оулу по вопросам развития велосипедной инфраструктуры, рассказал «Сибурбии», почему зимнее велодвижение — это реальность даже для города с длинной снежной зимой.
Городские байки
По просьбе «Сибурбии» велосипедисты из Красноярска, Новосибирска и Томска проехали свой обычный маршрут по городу и рассказали, с какими проблемами им пришлось встретиться на пути.
Колесо-обозрение
Велосипед — не только средство передвижения и спортивный снаряд, но ещё и художественная метафора, философский образ и друг человека. Анна Груздева посмотрела целую кучу фильмов, где велосипед играет важную роль, и выбрала самые интересные.
