Текст: Евгений Мельников
Фото: Дмитрий Дубинский, Геннадий Аварменко (с официального сайта премии); Виктор Дмитриев
В середине апреля в Москве, на сцене Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко вручили уже девятнадцатый по счёту комплект «Золотых масок», главной театральной премии страны. Имена, пароли и явки наверняка всем уже известны (если нет — стоит заглянуть вот сюда). Казалось бы, всё как всегда, но нет; пока фестивальное послевкусие не совсем улетучилось, давайте попробуем оценить, чем «Золотая маска-2013» замечательна для нас, людей без московской прописки в паспорте.
Да, некоторые скажут, что, акцентировать внимание на достижениях земляков — занятие, которое отдает местечковостью. Однако удержаться от этого решительно невозможно, особенно после того, как блистательный Теодор Курентзис в победной речи прямым текстом заявил: достичь европейского уровня развития в театральном искусстве Россия может только за счёт регионов. Кстати, из четырёх своих номинаций сибирско-уральский грек выиграл две — за лучшую работу дирижёра в оперном («Cosi fan tutte») и в балетном («Шут») спектаклях, оба поставлены в пермском Театре оперы и балета им. П.И. Чайковского, который он сейчас возглавляет. Здесь надо вспомнить, что до уральского бытия Курентзис натворил немало славных дел в самом большом оперном театре Евразии с логопедической аббревиатурой НГАТОиБ.
Теодор Курентзис
Итак, впервые с 1996 года награда за лучший драматический спектакль большой формы покинет пределы МКАДа: в этой номинации одержал победу модифицированный режиссёром Евгением Марчелли чеховский «Платонов». Спектакль «Без названия» ярославского драматического театра им. Волкова в конкурсной программе обошёл постановки Камы Гинкаса, Римаса Туминаса, Миндаугаса Карбаускиса и прочих замечательных людей.
Солировали здесь вполне конкретные коллективы из вполне конкретных городов, причём Сибирь, в основном, претендовала на драматические награды, а Урал — на музыкальные (Пермская опера вообще стала самым титулованным театром фестиваля, будучи премированной ещё дважды — спецпризом и персональной наградой сопрано Надежды Кучер).
Марат Гацалов
Сосчитать все номинации новосибирского театра «Глобус» мне не удалось ни с первого, ни со второго раза; кажется, их было штук восемь, и большая часть касалась спектакля «Август: графство Осейдж» по пьесе американца Трейси Леттса в постановке Марата Гацалова.
«Всем нашим цехам нужно памятник поставить, — кажется, вовсе не шутит актёр «Глобуса» Лаврентий Сорокин, исполнивший в спектакле роль Стива Хайдебрехта. — В особенности, монтировщикам, которые как-то умудрились затащить на шестой этаж театра Моссовета наши декорации: все эти каменюки, железные ванны и прочее». В общем, неудивительно, что какая-то из этих номинаций должна была сыграть; другое дело, что выстрелила самая, наверное, неожиданная — режиссёрская. После церемонии Гацалов в духе тренда нынешнего фестиваля подчеркнёт, как здорово сейчас в провинции и сколько там всего удивительного. Он по городам и весям в качестве приглашённого режиссёра тоже поколесил изрядно, два года руководил Прокопьевским драматическим театром им. Ленинского комсомола (в городе, который без карты раньше способны были отыскать только жители Кемеровской области), сделав его завсегдатаем всероссийских форумов.
Лаврентий Сорокин в спектакле «Август. Графство Осейдж»
В прочих категориях «Графству» достались почёт и уважение, но не награды; лавры лучшего спектакля малой формы умыкнули «Антитела» Балтийского дома, а за лучшую роль второго плана наградили Светлану Немоляеву, сыгравшую Домну Пантелевну в «Талантах и поклонниках» Карбаускиса. «В душе было приятно — всё-таки, один мужик на всю Россию в этой номинации, — сознаётся претендовавший на ту же награду Сорокин и смеётся. — Артисты, как ни крути, нуждаются в похвале, а какая похвала может быть лучше, чем выдвижение на национальную премию? С другой стороны, проиграть было совсем не обидно. Вы посмотрите на Светлану Владимировну — какая же она чудная! Да за любой фильм с ней можно всё на свете отдать!».
Помимо Немоляевой была на «Золотой маске – 2013» ещё одна чудная вещь.
В пятёрке соискателей оказался двойной комплект «Алых парусов» от «Глобуса» и пермского «Театра-театра» плюс «Двенадцать стульев» новосибирского же музыкального театра. Пермские паруса выиграли «работу режиссёра» (поставил их Борис Мильграм), новосибирские – «работу дирижёра»: отмечен был виртуозный Алексей Людмилин, для которого, впрочем, и номинации, и даже победы в этой категории не в новинку. «Когда-то я считал мюзикл жанром легкомысленным, но потом понял, что в нём скрывается колоссальный потенциал, — поделился он. — Что же до музыки Дунаевского-младшего, то это, пожалуй, именно то, в чём нуждается русский мюзикл. Он пишет именно то, что чувствует, и у него получается просто замечательно!». В свою очередь, жюри сочло, что просто замечательно всё получается и у самого Людмилина, хотя таинственность сохраняло до последнего: «Не было никаких намёков, глухота полная», — подчеркивает маэстро.
Алексей Людмилин
Красноярск, в лице драматического театра им. А.С. Пушкина претендовавший на победу в трёх номинациях — малая драматическая форма, работа режиссёра и лучшая женская роль первого плана, во всех трёх, к сожалению, обошёлся без наград. «Путешествие Алисы в Швейцарию», поставленное Олегом Рыбкиным по современной пьесе Лукаса Бэрфуса, холодное, лаконичное, предельно строгое, не сумело снискать расположения жюри, но публике понравилось — принимали одобрительно, хоть и долго гадали, сколько на самом деле лет исполнительнице главной роли Наталье Горячевой: в разных отзывах она именуется «юной девушкой», «молодой женщиной» и «женщиной средних лет». Актриса была номинирована на лучшую женскую роль, её соперницами стали Чулпан Хаматова, Ирина Пегова, Роза Хайруллина (в итоге и победившая). «Я очень просто отношусь к наградам, — заметила Горячева. — Замечательно было уже оказаться в этой обойме — ведь какая честь: девять актрис, среди которых нет ни одного случайного человека!».
Кажется, провинциальные театры всё увереннее разыгрывают свои козыри; например, организационный — ибо представить себе бесстыжий столичный бардак в Сибири или на Урале попросту невозможно. Или инфраструктурный. «Знаете, по сравнению со многими нашими столичными коллегами, мы работаем в настоящем королевстве, — пытается быть тактичным Сорокин. — У нас, в «Глобусе», всё чисто, ухоженно, современно. А видели бы вы гримёрки театра Моссовета! Белёные потолки, всё затхло и серо». Это позволяет привлекать к постановкам сильных исполнителей со стороны, активнее работать с приглашёнными режиссёрами, экспериментировать, зарабатывать собственную оригинальную репутацию — как, скажем, Олег Рыбкин, который постепенно превращает красноярскую драму в один из оплотов современной драматургии. Наконец, любые театральные награды, в том числе и национальная премия, для регионалов являются куда большим стимулом, чем для москвичей, что признаёт даже столичная пресса, позволяя себе очень даже откровенные пассажи. «Награда должна не пылиться в шкафчике, а действительно помогать. В регионах регалии играют важную роль, они привлекают зрителей, они включают рычаги театрального менеджмента, и это способствует развитию театра, — рассуждает Наталья Горячева. — Кроме того, здесь люди искреннее, они честно идут к поставленным задачам ради самой идеи. Финансовый интерес для них далеко не на первом месте».
Наталья Горячева в спектакле «Путешествие Алисы в Швейцарию»
На самом деле, однако, всё куда проще. Вот, например, безумно титулованный Дмитрий Черняков, отмеченный в нынешнем году за режиссуру и работу художника (опера «Руслан и Людмила», Большой театр), три из шести своих «Золотых масок» завоевал во время работы в Новосибирске, где, собственно, он и дебютировал как оперный режиссёр. А Виталий Кищенко, который получил награду за лучшую мужскую роль (Платонов, «Без названия») — выпускник Красноярского института искусств, бывший артист Красноярского ТЮЗа и Омской драмы. Колониальная система российского театра, в отличие от российской экономики, подорвана уже давно: творческими лабораториями, региональными фестивалями, высококлассными гастрольными спектаклями, которые становятся доступны широкой публике и тем самым, хочется верить, повышают её взыскательность.
Так что, как справедливо заметил Алексей Людмилин, у современного артиста разделение на «столицу» и «периферию» происходит исключительно в душе — и исключительно по творческому признаку.
