Текст: Ирина Бородина
Фото: Мария Аникина
В обществе немало стереотипов о разных профессиях. В проекте «Лучшая работа в мире» мы стараемся подтвердить или опровергнуть некоторые из них. Нам самим интересно узнать, почему молодые люди вопреки всем этим стереотипам называют свою работу любимой. Интересно потому, что сами мы от этой работы отказались. Что мы потеряли или выиграли? Выясняют томские журналисты «Сибурбии».
Парламент крепкий
Антон Шарыпов, 24 года. Депутат Законодательной думы Томской области от КПРФ
— Год я учился на педиатра в Сибирском государственном медицинском университете, но общественная жизнь захватила меня настолько, что я решил кардинальным образом поменять место обучения. Сбежал с экзамена и пошёл подавать документы на философский. Здесь мне интересно, здесь я получаю нужные знания.
Я бы хотел и врачом стать, и философом, а, может быть, даже инженером, но, к сожалению, жизнь одна и надо выбирать: или с мегафоном на митинги ходить, или сидеть косточки изучать.
Вот смотрите: всеми материальными благами обладает узкая прослойка населения — один процент. А те, кто трудится честно, получают лишь жалкую долю того, что заслуживают. Такое положение несправедливо — я это понял ещё лет в 14 и стал марксистом. Поэтому вступил в коммунистическую партию, которая и дала мне возможность стать депутатом.
Есть депутаты, работающие на постоянной основе, есть на непостоянной. Первым нельзя заниматься предпринимательством, зато они получают зарплату от Думы. Например, руководитель комитета — тысяч семьдесят, обычный депутат — больше сорока. Вторые не получают ничего, так как это не основное их занятие.
Я из последних. Я ещё студент, пишу диплом, подрабатываю, кем придётся: грузчиком был, раньше в газете работал дизайнером, документы помогаю составлять, жалобы разные. Надеюсь, что по окончании университета устроюсь в школу учителем обществознания или истории. Преподавать — круто. На практике мне понравилось: класс попался хороший, гуманитарный, 95 процентов — девочки, поэтому меня никто не третировал. Можно быть и депутатом, и учителем одновременно.
Я не питал иллюзий, что приду, такой молодой и красивый, и всё изменю. Понимал, что придётся работать с теми, у кого абсолютно другие взгляды и цели, и будет сложно найти общий язык. В Думе 42 депутата, и конкретно мой голос, увы, ничего не решает.
На приёмы обычно приходят люди постарше. Тем, кто моложе, проще меня поймать в социальных сетях. Не знаю, почему они идут ко мне. Наверное, когда-то кому-то помог, и сработало сарафанное радио.
С коллегами недавно разговаривали — почти у каждого есть свой сумасшедший. Причём многие из них со временем «прокачиваются»! Сначала приходит на приём и говорит: хочу, чтобы дождь шёл снизу вверх. Ну, тут-то депутат ничем помочь не может. Так он учится: начинает писать письма и отправлять заказными. В этом случае депутат ответить обязан. У меня, к счастью, пока своего сумасшедшего нет.
А вообще, политика делается не в кабинетах, а на улице, с людьми. Ездили как-то с товарищем на завод, там работягам не платили зарплату. Проконсультировали, в какие инстанции обращаться, как жалобы писать…
Для многих людей то, что я стал депутатом, было неприятным моментом. Некоторым чиновникам я подпортил кровь ещё до того, как сам сел в депутатское кресло. Например, распространял информацию о том, какие они паразиты, строчил жалобы в разные инстанции. Говорил только правду — информацию брал из публичных источников.
Прямо во время заседания я проверяю твиттер. Всегда сажусь за стол с ноутбуком. От использования бумажных документов отказался принципиально: во-первых, это неудобно, во-вторых, я просто не представляю, какое количество деревьев понадобилось, чтобы эти бумаги распечатать. Во время заседания я пользуюсь соцсетями, пишу посты и комментарии о том, что происходит на трибуне. Плюс многие люди смотрят онлайн-трансляцию. Просят иногда: есть такая-то информация, ну-ка, задай вопрос, прижми докладчика!
Есть вещи, которые я сейчас должен делать совершенно по-другому — статус обязывает. Например, раньше мог забежать куда-нибудь, разбросать листовки… А сейчас уже не могу.
Джинсы, кеды, блейзер, майка или рубашка — в таком виде мне разрешают приходить в Думу. В шортах, конечно, нельзя, даже если очень жарко.
Бывает, думаешь: как я устал, как мне всё надоело, никто не понимает, кругом одни враги… Иногда замечаю, что могу начать грузить друзей своими речами или спорить. Вообще, в обычной жизни пытаюсь так не делать, это же не Дума.
Большинство товарищей совпадают со мной во взглядах, но это не основной признак, по которому я выбираю друзей.
По выходным хожу в кино, езжу на природу, встречаюсь с друзьями. Раз в неделю — бассейн. Но без общественной деятельности скучно. Даже летом: отдохнул недельку, а потом появляется зуд… Начинаешь перезваниваться с товарищами, думаешь, надо бы собрание провести, а вот здесь есть инициатива, надо с людьми встретиться… И — понеслось!
Читать также:
Лучшая работа в мире. Актёр
Игорь Савиных, актёр Томского театра юного зрителя, не мечтает исполнить роль Гамлета, зато играет с сыном в паука и учится у кроликов вставать на четвереньки.
Лучшая работа в мире. Библиотекарь
Мария Корнилкина рассказывает «Сибурбии» о плюсах работы библиотекарем, о предпочтениях читательской аудитории и признаётся, что никогда не застукивала посетителей читальных залов за… этим.
Лучшая работа в мире. Пожарный
Пожарный Станислав Савиных рассказывает «Сибурбии» об адреналине, чёрном юморе, почти армейском распорядке и о том, почему мало хороших фильмов о его работе.
Лучшая работа в мире. Учёный
Аспирант Ирэна Долганова о том, как тяга к образованию подарила ей счастливую семью.
